Восточная медецина

Статья

Для российского образованного общества конца XIX - начала XX вв. был характерен поворот к иррациональным, мистическим, религиозным началам, одним из проявлений которого стало увлечение востоком и восточной культурой. Одной из важнейших составляющих восточной культуры является традиционная медицина, которая также привлекла к себе внимание.

Народная или традиционная медицина всегда играла заметную роль в системе здравоохранения всех народов. При этом в разных культурах можно проследить свою специфику традиционных способов лечения. В этом плане восточные системы врачевания являются весьма примечательными, из которых в России по ряду причин наиболее хорошо известна стала тибетская медицина [см: 4].

Распространение тибетской медицины происходило с территории Забайкалья и Калмыкии вместе с утверждением там буддизма в XVII – XIX веках. Однако ее популярность, основанная, видимо, в том числе и на ее эффективности привела к тому, что она сама стало фактором увлечения Востоком, восточном культурой, и даже переход в буддизм.

Доступность и эффективность методов лечения многих заболеваний стали основной причиной ее распространения среди народов, исповедовавших буддизм. С середины XIX в. и до падения империи наблюдается расцвет бурятской ветви традиционной медицины Тибета. В это время было открыто много специализированных монастырей, в которых организовывались медицинские факультеты. Увеличивалось и количество эмчи-лам (лекари, целители) сыгравших важную роль в поддержании здоровья населения Забайкалья..

Интересные сведения приводит востоковед, государственный и общественный деятель, один из идеологов «восточничества» [9] князь Э. Э. Ухтомский, рассматривая вопросы русификации и распространению христианства среди подданных Российской империи, которые нашли отражение в докладной записке после поездки в Бурятию в 1886 г. опубликованной в 1892 г. под названием «О состоянии миссионерского вопроса в Забайкалье».

В изучении тибетских врачебных традиций был также и практический смысл: «Искусство врачевания служит жречеству орудием влияния. Поэтому русское начальство запрещает лечить, но это не исполняется» [10, с. 21]. Сам Ухтомский ходатайствовал за улучшение здравоохранения на окраинах Российской империи. Ухтомский писал: «Целесообразно было бы хоть сколько-нибудь поощрять ознакомление с ламаистскими способами лечения. Основы его — индийско-эллинского происхождения и не лишены глубокого смысла» [10, с. 21]. Ухтомский знал о том, что население национальных окраин было практически лишено медицинской помощи, поэтому, по возможности, старался содействовать в решении этого вопроса. Ц. В. Джадонбаев, по-видимому, лама крупнейшего в Забайкалье Гусиноозерского дацана, пишет Э. Э. Ухтомскому: «… прошу не оставить меня уведомлением о просьбе моей, не будет ли разрешение мне свободно помогать больным, мне очень желательно получить, но не звание лекаря, а хоть разрешение от начальства, что я могу лечить больных» [цит. по: 7, с. 105].

Имея в своей основе буддистскую философию, тибетская медицина стала объектом внимания не только как этнокультурный феномен, но и как предмет, научное изучение которого способно обогатить европейское естествознание [1, с. 3]. Ее изучение началось в России еще в XIX веке и продолжается в настоящее время, привлекая все больше к себе внимания.

Эффективные способы лечения в тибетской медицине привлекли внимание русского населения Забайкалья, в том числе и местной администрации. Способствовавшей ее распространению на Запад России. В начале 60-х гг. XIX в. тибетская медицина проникает в столицу России, в Санкт-Петербург, и становится предметом изучения российскими учеными различных научных направлений.

Практическую пользу традиционной восточной медицины отмечал врач-исследователь второй половины XIX века Н. В. Кирилов [5; 6], долгое время работавший в Забайкалье и на Дальнем Востоке, занимавшийся научно-исследовательской деятельностью и внесший вклад в изучение традиционных медицинских практик Востока (Тибетской и Китайской медицины).

Жамсаран (Петр Александрович) Бадмаев был единственным в России врачом и теоретиком тибетской медицины. П. А. Бадмаеву принадлежит ряд трудов по тибетской медицине, изданных в 1898-1903 гг. П. А. Бадмаевым был сделан вольный перевод с на русский язык с попыткой прокомментировать некоторые положения тибетской медицины книги "Жуд-Ши" [2], являющейся каноническим источником тибетской медицины и ее главным руководством. Труды Бадмаева вызвали обсуждение и споры среди востоковедов и медиков, в том числе появились и критические публикации. Однако многие российские ученые отмечали важность изучения опыта тибетской медицины с точки зрения практического применения [См: 3]. Известным исследователем тибетской медицины был Данбо Ульянов, штатный лекарь-лама войска Донского.

Позднее, в 1908 г. монголоведом проф. А. М. Позднеевым был сделан дословный перевод первых двух томов «Чжуд-ши» с тибетского и монгольского языков ка русский язык [8], давший импульс практическому исследованию тибетской медицины.

В целом, к концу XIX века тибетская врачебная практика приобрела заметную популярность благодаря Петру Бадмаеву. Сам он был личным врачом семьи императора Николая II и Александра III. Придворные испытывали на себе нетрадиционные методы тибетской медицины под наблюдением П. Бадмаева [12, с. 72]. Э. Э. Ухтомский отмечал, что «ориенталисты довольно благосклонно смотрят на ее [тибетской медицины] практические результаты, а за помощью к ней обращаются как язычники, так и православные» [11, с. 9], в том числе и сами миссионеры [11, с. 10].

Таким образом, наряду с увлечением восточной культурой, интерес у общественности вызывала и тибетская медицина, тесно связанная буддистской философией. Наибольшее распространение она, естественно, получила у населения исповедовавшего буддизм, но кроме них восточной медициной интересовались и представители образованного общества, в Санкт-Петербурге была даже открыта больница, лечение в которой велось на основе тибетской медицины. Все это еще в большей степени поддерживало и усиливало интерес к Востоку и буддистской культуре.